...Дэнни не плакал уже очень давно. С дества. Впоследствии бывали не раз случаи, когда было обидно до слез либо же тумаки доставались такие, что слезы, казалось, вот-вот хлынут из глаз, но глаза так и оставались сухими. Он уже как-то и разучился плакать. Слезопад казался чем-то из далекого, почти нереального прошлого, а ныне эти капельки глазной росы воспринимались, скорее, как нечто потенциальное, нежели реально существующее ("потенциальная, а не кинетическая энергия" - само собой скользнуло в сознании мальчика-призрака облако из времен учебы в школе, когда он раздумывал о слезах, глядя на это самое пятнышко)...

...Он заплакал. Совсем чуть-чуть, две слезы, одна из которых оставила это самое пятнышко на покрывале дивана. Но раз уж слезы потекли, раз уж они вновь ожили на его лице после стольких лет...

...Дэнни просто не знал, что делать. Внутри было грустно и горько. И обидно. Обидно на жизнь, которая оказалась сильнее и хитрее, легко и непринужденно выудив из его рук то, что он, казалось, прочно держал. Хитрая жизнь, старая, хитрая, умнее каждого и всякого...

...Такер... Все дело в Такере... Не в призраках, как когда воскликнул его отец, узнав, что Дэнни сменил один школьный шкафчик на другой, а именно в Такере Фоули... Его лучший друг... Нет, Сэм тоже друг. Не только девушка, с которой они вместе живут, но также друг. Верный и понимающий. Подчас - самый верный и лучше других знающий, что ему, Дэнни, нужно. Но... Сэм не может заменить собой все. Так тоже был ему необходим. Обязательно. Потому что были вещи, о которых он мог говорить только с Такером, бывали моменты, когда повесилиться и расслабиться он мог только в компании с бывшим "техноманьяком" и экс-мэром их города. И потому Такера так не хватает... Не хватает совершенно...

...Он потерял друга. Настоящего, истинного, близкого духом друга. И ладно бы это была дикая ссора - Бог с ней, помирились бы... И ладно бы Такер вновь завидовал бы, тем более, что теперь, когда все давным-давно знают, что Дэнни Фентон и Дэнни-призрак - одно лицо, поводов завидовать прибавилось значительно. Все это можно уладить, тем более, что параграф "зависть" они уже проходили...

...Но нет, дело было в ином. Все случилось не стремительно, но медленно... Они отдалились друг от друга... Сначала это проявлялось чуть-чуть... Затем все больше и больше, больше и больше... Дэнни ощущал, что Такер уже не так рад его звонкам, а сам звонит только тогда, когда требуется какая-то помощь. Причем Так этого явно не замечал, и когда Дэнни о чем-то подобном заикнулся, просто посмеялся над его словами... "А зря, Так, зря"... Все усублялось... Их общение стало не таким ярким... Дэнни ощущал: вроде бы они встречаются, идут в "Тошниловку", смеються, веселяться и... все пусто. Пусто, потому что в те моменты, когда ему хочется, чтобы Такер нечто сказал, тот как раз молчит, пусто, потому что не получается у Дэнни уже автоматически, не задумываясь повести себя так, чтобы не возникло у них запинки, чтобы встреча проходила непрерывно весело и плавно... В конце концов их совместные походы в "Тошниловку" превратились в настоящий ад для Дэнни - ему казалось, что все это делается только для того, чтобы делать и со страхом от того, что можно даже задуматься о том... о том... "нет, этого не может быть!"... о том, что им это не нужно, и стоит отменить!

...Походы в "Тошниловку" завершились... И разговоры по телефону - тоже... Хотя Дэнни звонил часто, чаще, чем Такер, который, похоже, испытывал примерно то же самое... И к своему ужасу Дэнни осознал, что приносит другу вред... Настоящий вред... Своими попытками говорить, как раньше, своими попытками быть другом... Хотя они не ссорились, они остались друзьями... И от этого было страшнее и хуже всего, потому что невозможно было хотя бы зарядить себя идеей восстановления дружбы - ничего как бы не рушилось... Оно прогнило...

...Дэнни хотел знать, почему... Только когда это все случилось, он осознал, насколько же ценил Такера... Это уже были не шутки, это уже были не сказки... Это была настоящая боль... Дэнни ловил себя на удивительной мысли, что испытывать чувства, в чем-то схожие с теми, которые он испытывал по отношению к Сэм... Нет-нет, не в том смысле, что он как бы любил Такера, нет... Просто переживания внутри дружбы напоминали переживания, которые приходили во время боли, причиняемой шипами розы из семества Любовь...

...Эти слезы не просто так возродились после стольких лет слезной засухи... Только что он все же решился, взял телефон, на память быстро набрал номер Такера, даже не заходя в список контактов, и заговорил чуть жесктовато, но с горечью, пытаясь такой прямой октровенной беседой о том, что его, по сути, не устраивает все в их дружбе вплоть до того, как Такер говорит "алло!", когда берет трубку (это уже было параноидальным признаком, но Дэнни не отдавал себе отчета), вернуть дружбу. Ему показалось в который раз, что если вот сейчас поговорить, решить, то все будет хорошо... Вместо этого, как это часто бывает он, не получив должного результата, перешел к грубостям, как будто Такер был в чем-то виноват ("а при чем тут он?" - с дикой горечью говорил себе парень-призрак), и завершил все это фразой о том, что просто ненавидит Такера. На что тот резко ответил, что лучше бы никогда не знал Дэнни, что их дружба была ошибкой, и бросил трубку...

...И вот теперь слезы таки пришли. Потому что это было уже все... Это было хуже, чем хуже... Это было не плохо, а больше, чем плохо...

...Дэнни еще раз посмотрел на это пятно на покрывале. Оно подсохло и уже едва было видно. В этом пятне все его непонимание и отчаяние. Почему? Почему же? Ведь Такер - это друг... Или нет... Дэнни вспомнились слова из одной книги о том, что все друзья, найденные до двадцати пяти лет, уходят в небытие, а остаются с тобой лишь коллеги и новонайденные единомышленники. Неужели это правда? Нет, вопрос неправильный. Да и нет тут вопроса. Тут надо сказать: "Выходит, это правда". Но Сэм... А что Сэм? С Сэм все иначе, оно и понятно...

...Дэнни поднялся с дивана, последний раз бросив взгляд на исчезавшее пятно, и медленно подошел к компьютеру. Он хотел зайти в свой сетевой дневник и написать фразу: "Берегите друзей. Хотя они все равно уйдут...". Он так никогда не выражался. На него что-то нашло...

... Но тут распахнулась дверь его комнаты. Дэнни поднял глаза... Не может быть! Такер! Лицо Така было перекошено и, несмотря на цвет его кожи, видна была бледность, в глазах - страх.

- Дэнни, я..., Дэнни, ты... - он так и не договорил.
- Нет, это ты меня прости! - понял Дэнни друга и сделал то, чего никогда не делал: шагнув к Такеру, крепко обнял его. И оба, не стыдясь друг друга, заплакали. Не зарыдали, а тихо заплакали. Тихо и ненадолго. Но с этими слезами вытекла вся та стена, что была между ними все последнее время.

Они были друзьями. Не вновь, а всегда. Несмотря ни на какие двадцатипятилетние рубежи.

Берегите друзей... И они придут...