Он брел один по вечерним улицам большого города. Мимо проносились машины, проходили люди. Светили фонари. Он смотрел в землю, слегка приподняв глаза, чтобы видеть, что находится впереди. Потом он резко остановился, огляделся. Вся эта картина напомнила ему описания из книг: вечер, город, огни… Лицо свело от раздражения. Ему стало тошно уже от одного того, что это подпадало под такие описания. Просто тошно и все. Хотя он любил такие вечера. Когда приходил городской вечер, ему нравилось идти по улице, видеть огни автомобилей, трамваев, троллейбусов, оживленных людей и все это – на темном фоне. Ему становилось как-то легче внутри, появлялся какой-то запал, хоть и слабый, но все же… Он снова побрел. Вдаль уходил проспект, и он с удовольствие посмотрел на троллейбусные линии, залитые желтым светом и идущие куда-то вдаль. Так красиво это было… «Куда-то вдаль…». Он поймал себя на мысли, что ему бы очень хотелось, чтобы они уходили и правда вдаль, туда, куда-то. Так было бы интересно. А интересного в его жизни не было. Просто. Он чувствовал, как эта пустота запололнила его.
Он прошел по проспекту уже довольно далеко и прибрел к месту, где начинался большой парк, а людей было мало. Стало чуть холоднее, была поздняя осень. Холод и безлюдное место его напугали, потому он повернулся и пошел в сторону дома, до которого еще было далеко идти. Внутри опять все перекосило от раздражения. Его злил сам страх. Ему не хотелось больше жить, не видел он смысла, но прекрасно сознавал, что в темный парк, например, он не пойдет, потому что страшно. Смерти он боялся, но жить не хотел. И его это раздражало, раздражало это противоречие, раздражало то, что он понимал, что он еще не впал в состояние, когда действительно ты готов к смерти, что его мысли о смерти – это побег. И когда он это осознавал, внутри словно кто-то закрывал последний вентиль. Если уж это – лишь бегство, то тогда как же…
Он посмотрел на людей вокруг. Они шли туда-сюда, с вещами или без, одни или нет. Ему так захотелось к ним. Ему захотелось вот так же сейчас идти и думать об ужине, о завтрашнем походе на работу, о … проблемах! О бытовых проблемах, а не тех, что мучили его внутри… Ему казалось, что вокруг течет жизнь, веселая и грустная, тяжелая и не очень, но она течет, там, за пеленой, а он здесь, где нет трудностей, где есть Пустота. Пустота внутри него. Глухая, глубокая, … пустая. Вон, парни идут пьют … то ли пиво, то ли еще что… и смеются… Да, он знал, что у обоих, возможно, завтра большие проблемы, что они озабочены, но сейчас они отвлеклись, они веселятся… И ведь это и есть жизнь! Да, какие-то пару часов. Ну так жизнь и так коротка! Так что в ней ценна каждая минута! Хотя… И его опять передернуло. Его раздражала эта фраза про минуты. Бред! Можно оценить так, а можно и эдак, ведь кто-то же живет почти все время завтрашним днем! Да и неважно это, просто хочется иметь СМЫСЛ, ЦЕЛЬ! Любую. А цели нет… Нет цели самого проживания на планете, в мире…
Он забрел в магазин. И тут тоже… Покупатели, продавцы, продукты… Все, как в тумане. Они что-то ищут, выбирают. Он тоже подошел к прилавкам. Посмотрел на торты, пироженые. Потом побрел к сладкой воде и соками. Провел по ним рукой. Деньги с собой были, он хотел что-то купить, но… не то, что не знал, что… а он уже вообще не понимал, хочет, не хочет… ему хотелось опять к этим людям, побежать с ними… и тут же он отбросил эту мысль, потому что его начало это злить, он понимал, что это чушь, ибо те люди не знают, что с ним, не знают такого ощущения, а он, думая, что хочет быть на их месте, имел ввиду, что хочет, зная о Пустоте, быть в их русле. Но этого-то и не могло быть, ведь именно потому он и не с ними, потому что он знает Это…
Ничего не купив, он вышел из магазина, раздраженный тем, что покупки так и не было.
Он шел дальше, смотря на вечер. Вечер успокаивал, вечер говорил, что скоро все уснут и ему будет проще, потому что вокруг не будет этой жизни людей, которой он так чужд. Он снова усядется за компьютер тупо перебирать странички форумов да поглядывать в окно аськи…
Он брел и видел мир, видел людей… его все это уже бесило, но больше всего его раздражало то, что он раздражается. Собственное раздражение раздражало его ужасно, лишало последних крох эмоций, которые выветривались из него. А вот уже и дом… Как туда не хочется. Совершенно. Духота комнаты… Гул компьютера, чашка чая… Пустота во всех этих вещах… Тут хотя бы вечер. И хочется чего-то такого, такого… Из иной плоскости, иного пространство, просто Иного, совершенно… Чтобы было Интересно, чтобы… Он открыл дверь и вошел домой. Ничего не случилось. Вечер опять прошел так, он просто вернулся домой…